Многочасовая непрекращающаяся рысь утомила уже не только меня и привыкшего ко всему Спицына, но и «родившегося» в седле Шамиля. Порой мы спешиваемся с коней и делаем небольшие пробежки, чтобы размять затёкшие ноги и ягодицы. Азарт охотников не позволяет нам останавливаться на отдых. И только спустившаяся ночь поставила коней на арканы, а нас уложила в спальники. Но стоило Шапшальскому хребету окраситься розовой каёмочкой восхода, как уже кипел чайник на костре, арчемаки были почти полностью упакованы, а мы поили коней. И вновь тряская рысь моего Спартака, редкие остановки для осмотра окрестностей через бинокли и азарт, азарт охотников, чующих след добычи. Ко второй половине дня показалось голубое зеркало Джулукуля. Шамиль ведёт нас между бугров и сопочек, окружающих это горное богатое рыбой озеро. У северного конца Джулукуля, возле самого истока Чулышмана, мы останавливаем коней и Сергей с Шамилём поднимаются пешком на небольшую высотку, чтобы в очередной раз осмотреться. И на этот раз все наши предположения сбылись: в десяти километрах от нас, на южном берегу озера, стоят палатки и мелькают фигурки людей. Это на нерест хариуса слетелись стервятники-браконьеры. Вот только подойти к ним незамеченными сложно – слишком много открытого пространства. Но, по всей видимости, природа поняла нас и Джулукульскую котловину в считанные минуты, как это бывает в горах, окутывают серые снежные облака. В воздухе пахнет весёлой майской пургой и мы пришпориваем коней, пока есть шанс подойти к нарушителям незаметно.
Наше быстрое появление из снежной пелены, храп коней, резкие командные выкрики и оперативный осмотр палаток на предмет оружия производят на девятерых браконьеров шоковое впечатление. Сети, резиновые лодки, пластиковая тара с икрой и рыбой, пара гладкоствольных ружей – всё говорит за себя. И пока нарушители заповедного режима не опомнились, Шамиль берёт их в оборот и быстро выясняет: кто, откуда, сколько…
Это был 1990 год. Озеро Джулукуль. Алтайский заповедник.
Шамиль Валиевич Сибгатуллин по впечатлением замечательно передачи «Клуб кинопутешественников» и рассказов Генриха Сенкевича в 1986 году из родной благополучной Башкирии уехал в далёкие края, на Алтай, охранять природу. В Алтайский заповедник он приехал не с пустыми руками, а уже имея за спиной службу в рядах Советской Армии, опыт самостоятельной жизни и диплом о высшем образовании. Серьёзный обстоятельный молодой человек разительно отличался от тех городских романтиков, которые в ту пору почти каждый день просились на работу в заповедник, и сразу был назначен лесничим в Язулинское лесничества. Наследство ему досталось не легкое: отдаленный кордон в отдалённой части Улаганского района, огромная территория лесничества, отсутствие материальных и человеческих ресурсов для организации охраны вверенного ему участка. Однако природное упорство, жизненный опыт и привычка не отступать перед трудностями позволили Шамилю Сибгатуллину не просто задержаться на кордоне Язула, а основательно осесть на суровой земле верхнего Чулышмана, где не растёт картошка. Он женился на местной девушке Оксане, которая родила ему четверых детей: двух девочек и двух мальчиков. Развёл картошку, которая по непонятной нам технологии не смотря на высокогорные заморозки не вымерзала, хорошо родила и была необыкновенно вкусна. В тайге и гольцах построил со своими сотрудниками избушки, в которых было всё необходимое: дрова, запас продуктов и керосина, необходимый инструмент.
Снежно-дождевые заряды следовали один за другим. Перевалив из Тасту-Оюка в Ойнору, мы попали в климатический катаклизм. Мало того, что перевал заставил нас приложить максимум усилий для его прохождения, так ещё и верховья Ойнору оказались забиты рыхлым весенним снегом и нам с трудом удавалось найти проходы через сугробы и надувы. Однако и после спуска к реке не стало легче: снег, дождь и ветер не позволяли хоть какое-то время передохнуть – мокрая одежда замерзала и сразу становилось неуютно и холодно. И мы шли и шли, отмечая на карте места стоянок браконьеров из Тувы и их возможные пути захода в заповедник – вот-вот должны открыться перевалы и «кайкалы» из Бай-Тайги появятся в этих краях. А мы должны знать, где и как ходят нарушители заповедного режима. Долина реки вилась перед нами бесконечной змеёй, но успокаивало, что впереди избушка на озере Стремечко, теплая печка, горячий чай с мыслимыми и немыслимыми вкусностями и возможность вытянуться на нарах и дать отдых усталым ногам и плечам. Наконец впереди долина стала расширяться, ноги сами веселее зашагали вниз по тропе и к вечеру мы уже были на берегу небольшого озера у маленькой компактной избушки. Сергей Спицын первым шагнул под её гостеприимный кров. Его изумлённый возглас заставил нас с Игорем поторопиться и мы тоже, сбросив опостылевшие рюкзаки и нагнув головы, оказались внутри. На столе стояла литровая банка с брусникой, под ней просматривалась записка, а под потолком висел небольшой мешок с картошкой. Шамиль Сибгатуллин, зная маршрут нашего патрулирования, поднялся в одиночку на коне по Чулышману, чтобы порадовать нас вкусностями, о которых мы мечтали во время перехода: жаренной картошке и горячем сладком чае с брусникой.
Десять лет Шамиль жил и работал в Язулинском лесничестве. И только необходимость учить детей заставила его переехать в Яйлю и возглавить одну из патрульных групп Алтайского заповедника. И сделать её самой результативной.
От нагретого солнцем склона пряно пахло чебрецом и листьями карликовой берёзки. Кони изредка всхрапывали и устало мотали своими гривами, отгоняя слепней и мошкару. Патрульная группа Алтайского заповедника во главе с Шамилем Сибгатуллиным покидала Джулукульскую котловину, направляясь в долину реки Сайгоныш. Неожиданно Шамиль резко осадил своего Гнедко и поднял руку вверх. Все остановились и вопросительно посмотрели на него. Начальник группы спешился и наклонился к тропе. «Следы. Кони. Шестеро. Идут вниз. Обратных нет, » - его тихие отрывистые фразы заставили всех напрячься и внимательно оглядеть долину Топчихи. Всё вокруг дышало покоем и миром: жаворонок заливался в голубом просторе безоблачного неба, на противоположенном склоне широкой долины в зарослях карликовой ивы прятались от солнца и людей косули, тень беркута медленно скользила через кусты и болотины. Однако Шамиль заставил всех спешиться и, оставив с лошадьми Александра Пономарёва и Дмитрия Рогова, с Сергеем Шевченко пешком отправился по следам. Прячась за редкими кедёрками и зарослями ивы, они осторожно спускались к Сайгонышу. Вдруг впереди послышался топот копыт. Знаками показав Сергею, как нужно действовать, Шамиль вернулся назад по тропе. Из-за поворота показался вооружённый всадник. Его конь тяжело ступал из-за нагруженных арчимаков. Внезапно раздался резкий, негромкий окрик, изумлённый нарушитель увидел с двух сторон вооружённых людей, которые знаками показали ему молчать. Оперативно и осторожно разоружив браконьера, Шамиль и Сергей отвели коня и его седока к ожидавшим их напарникам. Затем Сибгатуллин дал распоряжение Александру и Дмитрию осторожно выдвигаться со всеми конями и пойманным нарушителем вниз по тропе, сам же с Сергеем Шевченко быстро и тихо заскользил впереди этого каравана по следам браконьерских коней. Недолго пришлось им тропить любителей заповедной добычи: на границе леса, на небольшой поляне горел костер, возле которого стояла пирамида с карабинами и ружьями и суетился человек, помешивая в висящем на костре котелке. На другом конце поляны еще четверо мужчин разделывали марала. Невдалеке стояли кони. Шамиль напрягся: силы явно неравны. Однако не в его привычке было отступать. Посовещавшись, они приняли с Сергеем вид праздношатающихся бомжей (уж больно вид их соответствовал этому образу после многодневного патрулирования) и беспечно двинулись к кашевару. Тот вначале не обратил особого внимания на напарников и только после того, как кто-то из его соратников предупредительно крикнул ему, кашевар вскинулся. Но было поздно: Шамиль стоял у пирамиды с оружием и сильным пинком отбросил её назад. В это же время раздался страшный крик Шевченко: «Всем стоять! Охрана заповедника!». Голос ветерана пограничных войск и дикий вид охраны подействовал на нарушителей – они просто впали в ступор. Уже потом, когда подошли Александр и Дмитрий с конями и первым задержанным нарушителем, когда пили чай и составляли протоколы, все, и задержанные и патрульная группа, посмеивались, вспоминая детали происшедшего.
Сегодня Шамилю Валиевичу исполняется 55 лет. Почти 30 лет он охраняет природу Алтая. В настоящее время под его неусыпным присмотром находится богатый рыбой залив Камга в северо-восточной части Телецкого озера. И каждый день, в любую погоду, в дождь и снег, его моторная лодка мелькает между волнами, увозя одного из ветеранов охраны Алтайского биосферного заповедника на патрулирование объекта всемирного природного наследия ЮНЕСКО.
Евгений Веселовский.