Сергей Евгеньевич Шевченко

Сергей Евгеньевич Шевченко родился 6 сентября 1972 года в г. Горловка, Донецкой области. В 1991г. окончил Профессионально-техническое училище № 25 по профессии Электрослесарь подземный. С 1 ноября 1994 года работает в «Алтайском государственном заповеднике» государственным инспектором Язулинского лесничества, в одном из самых отдаленных кордонах заповедника, расположенном в месте, приравненном к условиям Крайнего Севера, на высоте 1500 м. над уровнем моря.

Более двадцати лет Шевченко С.Е. в нелегких, суровых условиях, исполнял не только обязанности государственного инспектора по пресечению нарушений заповедного режима на территории общей площадью 380 тыс. га, но и практически в одиночку вёл хозяйственные дела на кордоне по поддержанию в рабочем состоянии имущества заповедника, а также осуществляет первичные научные исследования на вверенном ему метеооборудовании.

С октября 2020 года переведён в Отдел обеспечения основной деятельности смотрителем кордона "Язула".

Награждён Почётной грамотой Министерства Лесного Хозяйства РА в 2012 году и Почётной грамотой Министерства природных ресурсов и экологии РФ в 2013 году.

Елена Козлова. "Как Робинзон: что ищет украинский шахтер в горах Алтая". 2012.

Кому не хотелось познакомиться с настоящим отшельником - посмотреть, узнать, понять, что заставляет человека бросить все - друзей, родных, налаженный быт, и ехать за тридевять земель жить в полном одиночестве? Возможно, эти люди мечтают о вершинах неприступных гор или хотят построить ажурные башни из костей древних мамонтов, которые изредка еще находят в алтайской глуши. Может, в поисках старинных секретов они бродят часами среди древних скифских курганов. А может эти люди просто устали об общества, обижены им?

Уже много лет в Горном Алтае рассказывают удивительные истории про такого человека. Бросил все и, проехав полконтинента, ушел жить на заповедный кордон Алтая - без связи, без дорог и элементарных удобств. Медведей и маралов он видит чаще, чем людей, а пение птиц подчас заменяет ему разговор с другом.

Раньше у него были друзья, работа в шахте и любимая девушка. Все это он променял на почти четверть века одиночества среди алтайских гор и лесов.

Погранзастава в алтайской тайге

До Язулинского кордона Алтайского заповедника в гости к Сергею мы добирались от Горно-Алтайска почти два дня. Лишь половина нашего пути проходила по Чуйскому тракту, а дальше, за Акташом - почти 200 километров тяжелейшей дороги. Ночь застает в пути, ночевка - в большой, жарко натопленной избе на бывшей стоянке чабанов. Следующим летом здесь хотят принимать туристов, а пока тут нет ни воды, ни света. Утром едем дальше - через густой туман по первому снегу, который растает с первыми лучами солнца.

Дорога на Язулу проходит через тайгу, леса, горные реки и два «страшных» перевала. Спуск с последнего Язулинского перевала заставляет пассажиров так сильно вцепиться в сиденья и поручни, что белеют костяшки пальцев, водители перестают смеяться и шутить.

«В свое время недалеко отсюда проходила государственная граница между Тувинской социалистической республикой и Советским Союзом. Нужно было охранять, и по Чулышману стояло две заставы - на кордоне Чодро и здесь, в Язуле. Язулинская застава построена руками солдат-пограничников качественно, надежно. Здания (дом офицеров, казарма, бани, конюшня, царская изба, дизельный домик) простояли практически без ремонта с середины 30-х годов прошлого века. Даже забор, который огораживает кордон, старше 70 лет», - рассказывает наш сопровождающий, начальник охраны Алтайского заповедника Сергей Ерофеев.

Взгляд приковывают две большие очень крепкие конюшни. Никогда не подумаешь, что им больше полувека. Сейчас они пустуют.

Именно отсюда конные патрули пограничников в пять-шесть человек ходили рейдами к границе - 90 километров на юг и 40 - на восток. Помогали им и сотрудники лесной охраны (сейчас - госинспекция) заповедника, который существует уже 80 лет.

«Потом во время Великой Отечественной войны в октябре 1944 года Тува добровольно присоединилась к Советскому союзу. Исчезла необходимость содержать заставы, и они были переданы заповеднику. Здесь в Язуле все осталось практически в том же виде, как было тогда. И мне бы очень хотелось сохранить первозданную прелесть и очарование этого места», - говорит нам начальник охраны.

«Здравствуйте, дивчины, хлопцы, добро пожаловать, я очень вам рад. Наверное, вы сильно устали в дороге», - говорит Сергей Шевченко.

Благодарит нас за привезенное сало, радуется ему как ребенок. Потом мы еще не раз замечали в его словах, поступках и жестах искренность и простодушие, которые, пожалуй, присущи лишь детям и, наверное, таким вот отшельникам...

Из шахты - в горы

В начале 90-х прошлого века Сергей Шевченко еще был шахтером, именно тогда он почувствовал в себе тягу к дальним неизведанным землям.

«Я приходил за час до начала моей смены, выходил на террикон (отвал, искусственная насыпь из пустых пород), смотрел и думал: вот проработаю я до 60 лет на шахте в проходке... И испугался однообразия. Сюда я поехал не за легкой жизнью, не подумайте. Но мне хотелось работать не под землей, а под небом голубым», - рассказывает он во время обеда, который мы сообща готовим на большом костре возле бывших солдатских казарм, которые нам и определили под жилье.

Ему было 22 года, когда он приехал из Донбасса на Алтай в 1994 году. С усмешкой он вспоминает о том, как в те годы его земляки ездили в Сибирь на заработки. Его же влекло сюда любопытство, интерес. Сошел с поезда в Новосибирске в октябре. Так мерзнуть шахтеру еще не приходилось - пришлось купить шапку и перчатки.

«А дальше как форсировать эту необъятную Сибирь, я не знал. Я слышал раньше про Алтай. Я думал, что Алтай - это горы, тайга и медведи. Моя девушка не поехала со мной оттуда сюда только из-за того, что узнала, что здесь надо ходить в валенках, и что здесь медведи. Ее это напугало», - неторопливо рассказывает он.

На Алтае вначале он поселился на Телецком озере, приехал в заповедное село Яйлю, нашел директора заповедника и устроился на работу. И почти сразу попал в Язулу - на самый дальний кордон Алтая. Так тут и остался. Говорит, что ни разу не пожалел.

«Может, если бы та ситуация сложилась сейчас, я бы остался дома, никуда не поехал, но тогда все было иначе. Это просто судьба. Когда я не знаю, что делать, пускаю все на самотек, и верное решение находится само», - рассуждает Сергей.

Таежный Робинзон

Сваренная на костре еда имеет особый аромат и вкус. Она не может не понравиться. На костре готовили по нашей просьбе. Вообще же Сергей готовит для себя на печке в бывшем офицерском доме, где живет. Продукты, большую часть которых он раз в два-три месяца закупает в магазинах поселка Яйлю или ездит на мотоцикле в Улаган, хранит в кладовой. То, что невозможно достать в маленьких поселковых магазинчиках, по его просьбе привозят из Горно-Алтайска.

Сложность жизни в Язуле и в том, что огромная высота - около 1,7 тысячи метров над уровнем моря - просто не позволяет выращивать здесь овощи, которые стали бы хорошим подспорьем в хозяйстве. Однако Сергей все равно пытается - на небольшом огородике за солдатскими казармами он выращивает картофель.

«В этом году какой-никакой урожай у него был. Проблема в том, что высота приличная, здесь очень поздние весенние заморозки и очень ранние осенние. Овощи здесь не выращивают, их проще купить. Потому что рискованно, посадки часто просто погибают. Экспериментаторы могут попробовать вырастить что-то в теплицах», - пояснил нам начальник охраны, пока Сергей заносил коробки с продуктами в дом.

Привезли немного - крупы, макароны, муку, из которой он сам печет удивительно вкусный хлеб, консервы, молоко и яйца. А еще овощи, которые в этих местах большая редкость.

«Надо заводить большого сильного кота, мыши все жрут без разбору, никакого спасения от них нет», - ворчит Сергей, выходя из кладовой.

Обещаем прислать на кордон в подарок несколько котят со следующей попутной машиной.

«Надеюсь, их не сожрут собаки Саната», - вполголоса, как бы про себя, бормочет он. Оборачиваемся и видим, как из калитки показались два всадника, окруженные сворой лаек.

Санат и Семен - госинспекторы заповедника, которые вместе с Сергеем охраняют Язулинский участок в 380 тысяч гектаров от браконьеров. Только они живут со своими семьями в поселке, а не на кордоне, который, кстати, стоит не на заповедной территории, а немного в стороне. Интересно, что лошадей сейчас нет не только на кордоне, даже местные жители держат не больше одного-двух жеребцов для передвижения и хозяйственных работ.

«Раньше у нас были большие табуны, но сейчас их держать опасно - угоняют тувинцы. У моего отца несколько лет назад угнали табун в 60 голов. А вот Семен сейчас приехал даже не на своем коне, взял у друга, у него тоже последних угнали. Это беда в наших краях, ведь по той же тайге на лошади и быстрее и удобнее передвигаться», - поделился Санат.

Он пообещал, что лайки, которых у него целых три, не тронут котят. «Главное с мышами справиться, а то они после того, как всю крупу съедят, до Сереги доберутся», - смеется он.

О технике, книгах и скуке

Интересно, что скоропортящимися продуктами Сергей не пренебрегает. Холодильника у него нет, но рядом с кордоном течет ледяная горная река Кулаш.

Ближе к берегу прямо посреди бурлящего водного потока он установил флягу, где держит мясо. Сверху, чтобы не унесло течением, придавливает огромным булыжником. Другие продукты можно хранить здесь же в небольшой запруде.

На ручье мы увидели удивительное механическое сооружение неясного назначения, извергающее потоки воды. От него вверх по берегу реки устремился длинный шланг-рукав. Это оказалась рукавная микро-ГЭС, которую купили для кордона в середине 90-х. Мощность устройства - около двух-трех киловатт. Сергей говорит, что ему хватает.

«Только приходится несколько раз в день чистить от забивающейся хвои, а то сразу все останавливается, и энергия просто не вырабатывается», - уточняет он.

Долгими зимними вечерами он смотрит исторические фильмы и передачи о природе. Здесь нет интернета или мобильной связи, но у него обширная коллекция видеокассет и дисков. Заметно, что предпочтение хозяин этих мест отдает фильмам о Второй мировой войне.

Электроэнергия нужна и для того, что зарядить рацию, по которой он может переговариваться с жителями других не таких отдаленных кордонов заповедника. А еще мы заметили особенность - когда рация стоит на подзарядке, лампочка почти не светится.

Наконец осмеливаюсь спросить его: «Сереж, а не скучно тебе здесь? Все время один, без людей, без общения».

Снисходительно смотрит на меня, усмехается.

«Здесь бывает скучно, я не спорю, но среди людей мне тоже не весело. Стадное чувство я уже прошел - и армию, и по пионерским лагерям я поездил. Раньше всегда вокруг меня были люди, всегда в коллективе. Одному скучно бывает, но по сути человек никогда не остается один. Я ни о чем не жалею», - говорит он.

Еще у Сергея много книг. Полки не только в офицерском доме, но и в почти заброшенной казарме заставлены разнообразнейшими изданиями. Я увидела здесь книги советских времен и современные - классику, детективы, фантастику. Попались на глаза даже пособия по обучению и воспитанию детей. Есть и медицинские труды, и даже брошюры по садоводству.

А возле дома на пригорке за маленьким забором возвышается новенькая метеостанция. Ее установили в этом году для изучения вечной мерзлоты и изменений климата в Джулукольской котловине. Она полностью автоматизирована, но Сергей должен следить за тем, чтобы ее не повредила стихия или дикий зверь.

«По большему счету здесь некогда скучать, территория огромна, нудно все контролировать. К тому же только благодаря трудам Сергея нам удается сохранить это место. Ремонт здесь никогда не проводился, все до сих пор не рассыпалось благодаря ему и только ему. Он очень надежный, исполнительный, доброжелательный человек. А еще у него огромный опыт и выносливость», - говорит о своем подчиненном начальник заповедной охраны.

«На самом деле дерево тогда было другое, более качественное, сейчас лиственница вырождается, гниет быстро», - уверен Шевченко.

В ближайшие годы с помощью волонтеров из кордона планируют сделать некий центр заповедного экотуризма. Но пока это только планы.

Работа. Любовь. Одиночество.

Вместе с коллегами Сергей проводит осмотр территории, они ловят нарушителей, составляют протоколы. Помогает он и ребятам из опергруппы, для которой Язула стала некой перевалочной базой на пути к высокогорному озеру Джулуколь, где тувинские браконьеры пытаются незаконно добывать рыбу.

«В Джулуколе очень много рыбы. Это озеро - одна из крупнейших точек концентрации браконьеров в нашем заповеднике. Из Тувы и из Кош-Агачского района республики Алтай туда легко добраться. А вот нашим ребятам приходится когда пешком, а когда на лошадях добираться туда около трех суток. Однажды на озере была необходима помощь Сергея, и он преодолел 90 километров меньше чем за сутки. Приходилось ему и задерживать вооруженных браконьеров», - рассказывает один из его коллег.

Несмотря на долгие годы одиночества Сергей не стал убежденным холостяком. Он все еще ждет свою женщину, которая разделит с ним тяжелый быт и красоту этих диких мест.

«Сергей для нас очень ценный работник. Но было бы гораздо лучше, если бы он был семейным. У него сменилось уже несколько гражданских жен. На кордоне сложно жить, и мало кто может это выдержать», - говорит начальник заповедной охраны.

Была у Сергея красивая любовная история, которая однако печально закончилась. Сам Сергей говорит об этом неохотно, словно ему неловко. Примерно пять-шесть лет он встречался с девушкой из Новосибирска, ездил к ней за тысячу километров на мотоцикле в любую погоду, даже в лютые холода, преодолевая весь путь за сутки. Роман закончился грустно - девушка не смогла жить так далеко от цивилизации, а мужчина не вынес суеты большого города.

«Сергей Шевченко уникальный человек, это один из последних романтиков дикой природы, романтиков вольной жизни. Не зря он любит мотоциклы. Не зря он как байкер в дальние походы отправляется на мотоцикле. Он очень редкий человек. Так, в отпуск он уезжает в родную Украину, приходит там в свою прежнюю бригаду, где он работал шахтером, работает в отпуске на шахте, зарабатывает деньги, и с этими деньгами возвращается опять на кордон в дикую природу, охранять ее, и опять жить в глуши и одиночестве», - рассказывает о своем подчиненном директор Алтайского биосферного заповедника Игорь Калмыков.

Сказочная страна

Осматривая окрестности, уходим все дальше от кордона вниз по Чулышману, который в этих местах особенно нетерпелив и стремителен. Местами крутые обрывистые скалы так стискивают зеленые потоки, что вода просто пенится и бурлит. Пробираемся по берегу среди сплетений ветвей, кустов и корней. Ощущение, что попал на страницы детской сказки и вот сейчас, раздвинув косматые ветви, увидишь домик бабы Яги... А под ногами пружинит необычный мягкий как персидский ковер мох.

«На нем можно спать. Если шишки не попадут под голову или спину, будет очень удобно», - рассказывает наш проводник.

«А вот сейчас покажется Чертов мост», - готовит он нас с особой торжественностью. И не зря.

Открывшийся вид имеет очень мало общего с привычной действительностью. Тот самый мост - четыре бревнышка провисшие над бурлящей бездной. У меня перехватывает дыхание, когда мой попутчик невозмутимо забирается туда, спускается в провалы, притопывает ногой, проверяя прочность конструкции.

«На Джулуколь теперь ходить стало дольше, больше времени теряется, потому что перехожу теперь по другому мосту, он в километре отсюда. Неудобно. Еще несколько лет назад здесь переходил постоянно. А сейчас из оставшихся четырех выдержит лишь одно бревно. А может и не выдержать», - говорит бесстрашный таежник.

Как потом рассказала нам одна из старожилов ближайшего алтайского поселка, этим мостом уже пользовались в начале 40-х годов прошлого века. И в середине 90-х он все еще был исправен. Правда, все эти годы его называли Большой мост.

Обратно возвращаемся уже в сумерках. Мы ориентируемся по звукам реки и расположению окружающих кордон горных вершин. Сергей же, уверена, найдет дорогу и с завязанными глазами. Ведь это его дом, его земля.

Уже в темноте при свете ручных фонариков паримся жарко натопленной бане на берегу реки и ложимся спать в теплой казарме.

Кажется, что сна - ни в одном глазу. Но только голова опускается на подушку из свернутой куртки, мгновенно отключаешься. Такой здесь особенный воздух. И очень гулкая, простая звенящая тишина повисает ночью над кордоном. Несмотря на шум воды, на звуки тайги, она будто впитывается в тебя, успокаивая, придавая сил...

«Я самодостаточен, у меня все есть. А комфорт, он многое подавляет в человеке, в душе. Вы знаете, Бог - это правда, я верю в правду. А еще я верю в природу. Здесь мой дом», - говорит гостеприимный хозяин.
...

Ночью пошел снег. Утром трава, тропинки, крыши зданий и машин, аляпистые мостики через Кулаш - все было припорошено. Сергей с тоской смотрит на нас. Казалось, он с тревогой ждет продолжения бесконечного потока вопросов, которые, видимо, уже утомили его. Мы поняли, что пора домой.

«Возвращайтесь еще, я очень вас полюбил, я буду скучать», - говорит он нам на прощание, когда мы уже за кордоном рассаживаемся по машинам.

Видно, что Сергей искренне огорчен предстоящей разлукой. Однако в глазах видно и облегчение. Он снова предоставлен сам себе, избавлен от бесконечного потока вопросов и суеты. Наверное, это уже привычка...

РИА Новости, Елена Козлова